Двенадцать лет назад, в ноябре 2003 года, я записал воспоминания фронтовика Василия Федоровича Кондакова. Наша встреча состоялась в небольшом доме коренного лукояновца. На тот момент участнику Великой Отечественной войны было 85 лет, но выглядел он крепким, рослым и широкоплечим.

НА МАНЬЧЖУРСКОЙ ГРАНИЦЕ
Василия Кондакова забрали в армию осенью 1939 года. Служил он пограничником на Дальнем Востоке, в Маньчжурии. Время было тревожное: каждый день на 180-километровой границе ловили нарушителей - подготовленных шпионов. Одного, переходившего Амур по льду, задержали Кондаков с другом.
Застава Василия располагалась у сопки Ястребиный утес, под наблюдением и охраной - 18 километров границы. Кроме того, Кондаков должен был ремонтировать связь. Маскировали ее в стволах деревьев. Проверять линию уходили на неделю. Брали с собой оружие и продукты, лошадь и овес - и в путь.
Вскоре загремела война. Вырыли пограничники укрепления, блокгаузы с обстрелом на три стороны.

ВКУСНА ЛИ ЖАРЕНАЯ МЫШЬ?
Три года прослужил Кондаков на границе. В мирное время мог бы уже домой собираться, но война не отпускала солдат. В конце 1942 года их начали готовить к боевым действиям: сначала в Хабаровске, а потом перебросили через всю страну в Елец. Очень скоро дали в руки винтовку со штыком - и вперед, в наступление! Фронтовик вспоминал:
- В одном бою много полегло нашего брата, и мы перешли в оборону, зарылись в окопы и землянки. Фашисты листовки бросают: «Переходите к нам! Вы голодаете, а наши солдаты едят белый хлеб с маслом». И немец был прав: мы голодали. Дадут по три сухаря - и все. Однажды мой друг зажарил мышь, угостил меня. Съели - вкусно! Когда уже в наше время фронтовиков попрекали продовольственными наборами, я всегда спрашивал: «А вы мышей хоть раз ели?» И сразу замолкали недовольные и завидущие.
Вплоть до Курской битвы враг не давал головы поднять, а потом - долгожданное наступление. Первым освободили Дмитров-Орловский. Бои прошли: много крестов из березы наделал немец для своих солдат... Я был тогда связистом, бегал по линии, провода тянул.В одном из наступлений на Курск Кондакова ранило в лопатку. Лечился он в освобожденном Орле. Видел со второго этажа в окно: весь город, тогда еще деревянный, в огне... Долечивался в Подольске, а потом - снова на фронт. Второе ранение связист получил в руку. Восстановился в белорусском госпитале в Речице и вернулся уже стрелком - вторым номером при ручном пулемете в наступлении под Минском.

СПАТЬ МОЖНО НА ХОДУ
- Однажды в феврале 18 суток в снегу, как куропатки, пролежали, - рассказывал Василий Федорович. - Одну плащ-палатку расстелем с другом, второй укроемся и стреляем. Враг нас косит, как дичь на охоте. Я с пулеметом в одной воронке, немцы - в другой. Не повезло им: первыми выскочили. Я очередью по ним. Упали. И тут бомбить начали... Грохот, свист! Осколки в ноге, в голове. Удалили их у меня - ничего, зажило.
Было и так: днем мы немца окружаем, ночью сами в окружении оказываемся. Не помню, когда и спали. За повозку схватишься, идешь и спишь. Прямо на ходу научились! Однажды идем так, устали до смерти, дремлем на ходу. Впереди - перекресток, а там немец! Ныряем в поле, падаем в борозды. Они и спасли тех, кто успел, но четверо замешкались. И из двенадцати осталось нас восемь.
Боялись, только бы в плен не попасть - уж лучше себя убить. Для этого всегда два-три патрона оставляли. Но жить хотелось всегда!
Однажды отбились от части, потерялись. Хорошо, что на своих наткнулись. На меня уже сообщение подготовили: пропал без вести. Потом немец уже просто драпал. Быстро прошли Польшу, Чехословакию, Румынию, Австрию. Только в Венгрии на озере Балатон долго стояли, с врагом бились.
Войну Кондаков закончил битвой за Кенигсберг.

СОЛДАТ СИЛЬНЕЕ ЛОШАДИ
Снова заглядывая в прошлое, фронтовик вспоминал, как солдаты подбирали трофейное оружие, одежду, сапоги убитых немцев. Ветеран пояснил:
- На границе хорошо одевали, а на фронте - где сам чего добьешься, то и твое.
И вот снова вспыхивает в памяти солдата яркий эпизод войны:
- Увязла пушка в грязи, лошади обессилили и уже не могут вытянуть. Их выпрягли. Командир выхватывает из кобуры пистолет и приказывает солдатам: «Вытащить орудие!». Взялись, крикнули в лад и выдрали пушку из грязи. Сильнее лошадиной сила солдатская оказалась! И спать на ходу животина не научилась, только стоя - солдат и в этом ее превзошел. Он может все.
Был Кондаков свидетелем гибели своих земляков: командира Михаила Катраева из Пои, Андрея Стесикова из Кудеярова. Написал он тогда на родину скорбные известия родным.
О славном прошлом солдата напоминают боевые награды: медаль «За отвагу», два ордена Красной Звезды, один из которых прямо в траншее после боя вручали, орден Отечественной войны I степени. А последний орден Славы III степени Кондаков получил за то, что продолжал бой сильно раненным. И в госпиталь не пошел: знал, что каждый солдат на счету, а немец сам не бежит, его гнать надо. Да и война шла к концу - не хотелось своих бросать.
Демобилизовался по трем ранениям, был такой приказ тогда. В конце 1945 года вернулся домой, но ненадолго, вновь на службу забрали. Кондаков с допризывниками возил на лошадях лес и дрова в Борском районе, таскал на склад снаряды в Сормове. Только в начале мая 1946 года с трудом домой отпросился. Восемь лет на войне и в армии!

В МИРНОЕ ВРЕМЯ
Кондакова выбрали председателем промышленной артели «Кустарь», с которой начинался промкомбинат в Лукоянове. Затем он был председателем горсовета, заведующим райфо, секретарем райсовета. Работал и учился: сначала в вечерней средней школе, потом заочно в Ленинградском финансово-кредитном техникуме. Вел газопроводы от «Союззволгогаза» в Шатки и деревни своего района, возглавлял «Союзпечать». Часто работоспособного, энергичного и успешного Василия Федоровича бросали на возрождение пришедших в упадок предприятий: в промкомбинат, два раза - в ремконтору. В последней Кондаков проработал в общей сложности 17 лет. Мощная тогда была организация: сделали пристрой к районной больнице и к педучилищу, построили РДК и детсады, библиотеку и жилые дома, весь водопровод и дороги. Возводили интернат в Тольском Майдане, столовую в Крюковке, Дома культуры в Кудеярове и Крюковке, весь водопровод в Гагинском районе. Всю жизнь на мирной передовой провел фронтовик, вечный созидатель-строитель!